Заводная ракета - Страница 115

115

— Они так и не узнают, с чем столкнулись, — выдала свой мрачный прогноз Бабила. — Им придется куда тяжелее, чем нам.

— Может быть.

При всей своей замкнутости Бабила оказалась довольно ловкой. Ялда подозревала, что ее пессимизм по большей части объяснялся тошнотой и что скоро и то, и другое пройдет.

— Часть меня продолжает думать, что все эти перемены временные, — призналась Ялда, хватаясь за веревку у центра комнаты; теперь каюта напоминала ей пространство в форме диска, поставленного на ребро. — Как будто это какой-то трюк, который нам удалось исполнить за счет одного лишь хитроумного управления двигателями, и если он нам надоест, мы сможем в любой момент его отменить.

— Я тебя понимаю, — сказала Бабила. — Как так получается, что нам нужна целая пылающая гора, чтобы поддерживать здесь условия, которые дома не требовали от нас никаких затрат… в то время как то, что дома можно было испытать максимум в течение одной-двух пауз, здесь становится естественным порядком вещей? — Она вздрогнула. — Подумай о людях, которые проведут в таком состоянии — состоянии постоянного падения — всю свою жизнь.

Ялда прислушалась к тишине заглохших двигателей. Она всегда рассчитывала, что встретит этот момент бурным восторгом, но чтобы привыкнуть к отсутствию шума, потребуется какое-то время.

— Им не будет казаться, что они падают, — сказала она в ответ. — Их ощущения будут такими же, как всегда. И о том, что когда-то была такая штука как «падение», которое вызывало точно такие же ощущения, они узнают только их старых книг.

Через день после остановки двигателей Фридо, Бабила и группа механиков отправились в верхнюю часть горы. Их ждала новая работа, ближе к вершине. Ялда задержалась на навигационном посту, пообещав последовать за ними позже; объяснений от нее никто не требовал.

Когда она открыла дверь камеры, в каюту проникло густое облако пыли, казавшейся красной при свете мха. Слой почвы на полу был покрыт точно такой же сеткой, которая использовалась в садах, но без растений, помогавших удерживать ее своими корнями, она легко могла сдвинуться с места.

Нино цеплялся за сетку у задней стены камеры; вокруг него плавали перевязанные веревками стопки бумаг вкупе с несколькими комками экскрементов и полудюжиной мертвых червей.

— Выходи оттуда. — Ялда почувствовала в своем голосе раздражение, как будто Нино сам был виноват в том, что живет посреди такой мерзости. Навестить его следовало бы гораздо раньше.

— Здесь еще кто-нибудь есть? — спросил он.

— Нет.

Нино прополз по полу, цепляясь за сетку. У двери он замешкался, будучи ненадолго сбит с толку, затем Ялда подалась назад и освободила для него место на веревке, которая была закреплена на стене у входа. Он ухватился за веревку, подтянулся к ней, затем протянул руку назад и захлопнул дверь, чтобы в каюту не попало еще больше пыли.

Он взглянул на постель навигатора, которая сверху была целиком закрыта брезентом. — Я так и думал, что вы сделаете нечто подобное. Ей легко пользоваться так, чтобы ничего не высыпалось наружу?

— Не совсем, — призналась Ялда. — Я думаю, нам придется смешивать песок с какой-нибудь смолой.

— У меня была только одна проблема, — сказал Нино, — в такой пыли тяжело читать. Если бы ты могла выделить мне пару таких брезентовых покрывал…

— Забудь про этот бедлам. — Ялда с пренебрежением указала на его камеру. — Я позабочусь о том, чтобы наверху у тебя была нормальная постель.

Нино замешкался; она увидела знакомое напряжение мышц вокруг его тимпана, которое говорило о том, что Нино пытается подобрать наиболее тактичные слова, чтобы выразить свою мысль. — Это очень мило с твоей стороны, — сказал он, — но, думаю, будет лучше, если я смогу привести в порядок то, что у меня уже есть.

— Здесь никого не останется, — сказала она. — Теперь мы движемся ортогонально, и на нашем веку уже никто не станет запускать двигатели — если только не возникнет какая-то экстренная ситуация.

— Я понимаю, — сказал Нино. — Штатные навигаторы больше не потребуются, и тебе придется работать где-то в другом месте. Но мне лучше остаться здесь.

— Тебя беспокоит путь наверх? — спросила Ялда. Последнее переселение прошло не так гладко, как могло бы. — Я найду несколько механиков, которые сыграют роль охраны на время подъема. Никто не сможет обвинить тебя в том, что ты сбежал, если у тебя будет такой эскорт.

— Люди ни за что смирятся даже с тем, что я буду просто жить там наверху, — сказал он. — Не говоря уж о том, чтобы видеть, как ты приходишь ко мне в камеру…

— Если по-твоему проблема в этом, — с раздражением перебила его Ялда, — я помещу тебя в камеру внутри своей каюты. Тогда никому не понадобится знать, как часто я тебя навещаю.

Нино прожужжал тоном мрачного изумления. — Сделаешь это, и не пройдет череды, как нас обоих прикончат.

— Я в это не верю.

— Да? Значит, ты не просто не знаешь, на что способны люди.

Теперь Ялда начала злиться. — Не надо меня поучать. Я и сама была в тюрьме, если ты вдруг забыл.

— Ты немного пострадала от рук маменькиного сынка, который в первую очередь хотел причинить вред совсем другому человеку, — заметил Нино. — Это не то же самое, что жить в мире, где тебя окружают одни враги.

— А трюк, который ты провернул для этого же маменькиного сынка, — сердито возразила Ялда, — отнюдь не вопрос жизни и смерти на Бесподобной. У людей есть более насущные проблемы. — Она отпустила веревку и на мгновение зависла в воздухе. — Ты знаешь, как в таком состоянии испечь каравай? Как починить лампу? Как сеять зерно?

115